На Играх в Лондоне трудятся тысячи людей с ограниченными возможностями. За четыре дня Олимпиады этот голос стал частью моего утра. «Уважаемые пассажиры, поезд в Олимпийский парк отправляется через пять минут». В российском метро эти объявления крутят в записи. В олимпийском Лондоне их делают волонтеры. Девушка с микрофоном на моей станции сидит в инвалидной коляске…
Она молода, красива, жизнерадостна. К ней постоянно подбегают коллеги, консультируются насчет расписания поездов, приносят воду. Проходящие мимо пассажиры улыбаются и благодарят за информацию. Мне было стыдно доставать фотоаппарат. Вы снимаете на камеру старушек-билетеров в московском метро? Для лондонских Игр волонтеры-инвалиды – такое же обычное дело.
С людьми в инвалидных колясках, без руки, с белой тростью слепого, в оранжевых волонтерских накидках здесь встречаешься повсюду. Их набирали не для того, чтобы растрогать сентиментальных туристов. Получив право проведения Игр, организаторы объявили, что Лондон будет «городом равных возможностей».
Любой человек с физическим недостатком, заявивший о желании войти в волонтерскую программу, гарантированно получал место – независимо от состояния здоровья. А затем он вместе со всеми проходил инструктаж, участвовал в тестовых соревнованиях и репетициях, получал тот круг обязанностей, с которым в состоянии справиться. Естественно, и требования к таким людям предъявляются самые обычные, и косяки никто не прощает. Сама видела, как в пресс-центре менеджер за что-то эмоционально отчитывал девушку с ампутированной по локоть рукой…
В России сейчас модно говорить о «доступной среде». О пандусах в магазинах и метро, лифтах, автомобилях с ручным управлением. Чтобы люди с ограниченными возможностями могли самостоятельно делать покупки и даже прогуливаться по улицам. Огромное, без шуток, для нас достижение. Но Лондон ушел вперед на несколько десятилетий.
Год назад мы встречались в Москве с бобслеисткой Ириной Скворцовой, которая осталась инвалидом после страшной аварии. Ира, в отличие от моей новой лондонской знакомой, тогда могла ходить, правда, опираясь на костыли. Мы гуляли в осеннем парке, кормили уток. Потом хотели было доехать до метро на маршрутке, но как вскарабкаться на костылях на высокую ступеньку? Потом хотели поужинать, но в ближайшем торговом центре в кафе вела длинная лестница вверх. А потом, когда Ира медленно, шаг за шагом преодолела все ступеньки, она рассказывала, что единственный путь к свободе передвижения для нее – купить машину. Но сдать на права она тоже не может, потому что в России экзамен принимают только на машинах с механической коробкой передач. Слишком много проклятых «но».
Я уверена, что, если Скворцовой предложат поработать в любом качестве на сочинской Олимпиаде, где она мечтала выступать, Ира не откажется. И тысячи других людей, которые сейчас вынуждены сидеть по домам, тоже наверняка согласятся на какую угодно работу – делать объявления, проверять аккредитации. Эти люди умеют ценить то, что для нас кажется обыденностью.
https://www.dislife.ru/
