«Кибатлон не Олимпиада, даже не Паралимпиада, это соревнование технологий». Российская команда примет участие в соревнованиях с использованием высокотехнологичных протезов.
Кибатлон — первые международные спортивные соревнования для людей с ограниченными возможностями, использующих высокотехнологичные устройства, — пройдет в субботу в Цюрихе. Участники, лишенные рук или ног, продемонстрируют высокотехнологичные протезы. Люди, частично ограниченные в подвижности, будут соревноваться в использовании роботизированных колясок и экзоскелетов, а также участвовать в гонках на велосипедах. Те, кто парализован, будут использовать шлемы, фиксирующие импульсы головного мозга, и участвовать в виртуальных гонках. Капитан российской команды исполнительный директор отраслевого союза «Нейронет» (занимается развитием высокотехнологичного бизнеса в области нейронаук) АЛЕКСАНДР СЕМЕНОВ рассказал корреспонденту “Ъ” ВАЛЕРИИ МИШИНОЙ, как готовилась команда, в каких дисциплинах она сможет принять участие, а также насколько высоки шансы, что высокотехнологичные устройства войдут в жизнь россиян с ограниченными возможностями.
— Откуда вы узнали про соревнования? Сколько пришлось готовиться и были ли трудности с тем, чтобы собрать команду?
— Год назад в профессиональном сообществе тех, кто занимается медициной, разработкой и производством средств реабилитации, уже активно обсуждалась возможность проведения соревнования нового типа, которое планировала провести Высшая техническая школа в Цюрихе. Полгода назад стало понятно, что мероприятие с высокой вероятностью состоится и надо начинать системную работу. С этого момента при поддержке Агентства стратегических инициатив, Российской венчурной компании, сообществ, которые занимаются медицинской робототехникой и нейронауками, мы начали прорабатывать вопрос участия в этом мероприятии. Мы посмотрели, где и как российские компании могут принять участие: и стартапы, и крупные представители промышленности. Мы начали собирать все компании, которые работают на этом рынке. Не все смогли принять участие, но большинство все-таки приняли положительное решение.
— Что необходимо для допуска к соревнованиям?
— Была четкая регистрация команды с техническим изделием, будь то протез или экзоскелет, и система регистрации и одобрения атлета, который примет участие в соревнованиях. К атлетам и пилотам есть требования по травмам и степени инвалидизации. К примеру, к участию в дисциплине Brain-Computer Interface (управление компьютерной игрой с помощью интерфейса «мозг-компьютер») допускается атлет, который плохо владеет верхними и нижними конечностями, и здесь у нас были сложности с тем, чтобы подобрать подходящего атлета. По дисциплинам ARM (протезы верхних конечностей) и LEG (протезы нижних конечностей) требования достаточно стандартны: указана степень ампутации атлета, а при использовании экзоскелета функции нижних конечностей должны быть существенно хуже, чем у здорового человека.
— Какие еще страны примут участие?
— Будут команды из Германии, Исландии, представители Индии и других стран. Можно сказать, это полноценное международное соревнование.
— Расскажите подробнее о российской команде.
— Нам, наверное, одним из немногих удалось привести именно сборную, а не просто отдельные несколько компаний, которые решили принять участие в соревновании. И мы участвуем во всех дисциплинах, кроме одной — функциональная электростимуляция (FES). Она очень важна с точки зрения реабилитации и социализации лиц с ограниченными возможностями, но мы будем наблюдать за соревнованием по этой дисциплине в качестве зрителей и надеемся, что сделаем какие-то выводы для себя. По остальным пяти есть по одной российской компании, которые привозят своих специалистов и атлета, а по дисциплине ARM (протез верхних конечностей) — даже две.
— В чем заключаются соревнования? Что нужно будет делать атлетам?
— В дисциплине ARM свои разработки покажет компания «Моторика», резидент фонда «Сколково». Они занимаются протезами и начинали с протезов верхних конечностей для детей, поскольку у детей есть характерные особенности: они растут, и протез нужно постоянно менять. В России, как в общем-то и в мире, не было хороших решений, которые бы позволяли качественно, с применением технологий 3D-печати выводить на рынок протезы. Компания «Моторика» нашла свою нишу и, надеюсь, будет дальше развиваться и создавать качественные протезы. Вторая компания, которая принимает участие в этой дисциплине,— «Клайбер Бионикс», тоже резидент фонда «Сколково». Коллектив компании изначально начинал с высокоточных манипуляторов. Сейчас они применяют свои знания, полученные при разработке манипуляторов, для производства протезов.
Следующая дисциплина — LEG (протезы нижних конечностей), там разработки представляет компания «Ортокосмос», которая обладает достаточно серьезными производственными мощностями: она распространяет технологичные протезы нижних конечностей по всей России, даже за границу поставляет. Компания будет апробировать свою технологию — активный протез нижних конечностей.
— А что именно должны будут делать атлеты?
— Соревнование в дисциплине LEG будет заключаться в прохождении трассы: нужно будет ходить по сложной поверхности, например по камням, обходить препятствия. В общем, бытовые вещи: встать, присесть на мягкий диван.
Кибатлон — это не Олимпиада, даже не Паралимпиада, это именно соревнование технологий, которыми пользуются атлеты, здесь проверяется исключительно бытовое применение изделий и технологий.
В дисциплине ARM также выполняются бытовые действия, например взять сложный предмет, конус, открыть дверь или повернуть манипулятор, кран.
— В каких еще дисциплинах команда будет участвовать?
— WHEEL — это кресла-коляски. Это один из самых больших сегментов на рынке технических средств реабилитации. Здесь представлена компания «Катэрвиль», они активно работают в сегменте кресел-колясок с приводами. Трасса тоже состоит из выполнения бытовых задач: преодоление лестниц, подъемов, спусков, огибания препятствий, поворотов.
Что касается нейронаук, мы принимаем участие в дисциплине BCI (Brain-Computer Interface). И здесь представлена компания «Нейроботикс». На атлета с ограниченными возможностями надевается шлем, считывающий активность головного мозга. После программной обработки атлет управляет компьютерной игрой, проходит трассу на компьютере. Здесь параметры атлета и параметры оборудования проверяются тем, насколько быстро он эту трассу проходит, насколько быстро силой мысли управляет компьютерным персонажем, насколько точно перемещается. Это технологичное направление очень перспективно по многим причинам. Во-первых, после инсульта люди очень часто нуждаются в средствах связи как с медицинским персоналом, там и с родственниками. И вот интерфейсы «мозг-компьютер» достигли такой стадии патентной и публикационной активности, когда можно говорить о перспективах внедрения при работе с пациентами. И мы также примем участие в дисциплине EXO (экзоскелеты). Здесь тоже участвует компания «Нейроботикс». В этой дисциплине атлеты также производят необходимые действия: хождение по прямой, повороты, огибание препятствий. Коллеги в достаточно короткие сроки согласились создать экзоскелет. И здесь в общем-то история, достаточно понятная: экзоскелет развивается последние лет 40, но особенно активно в последние годы, потому что приводная техника и электроника стала достаточно точной — экзоскелеты скоро будут использоваться в повседневной жизни. Подобные изделия уже продаются на рынке и решают задачи реабилитации, социализации пациента.
— Сколько стоит подготовить одну команду?
— Я признаюсь, мы не делали таких расчетов, и связано это со следующим. Использовались те научно-технические и производственные наработки, которые были у предприятий. То есть по факту мы брали образцы, которые находятся на стадии серийного производства, и готовили их к соревнованию, апробируя на атлетах. Конечно, мы нацелены на то, чтобы сделать научные и технические выводы по результатам выступления на соревнованиях и далее выступать с инициативами постановки научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по разработке следующих поколений этих устройств. Мы проведем научно-технический анализ и скажем, что вот тут мы двигаемся так, здесь — так, а здесь есть проблемы, мы можем их попробовать вот так решить, чтобы мы были в перспективе конкурентны на рынке, который развивается и еще не достаточно насытился продуктами.
Общую стоимость подготовки здесь не совсем релевантно оценивать. Если бы мы готовились к соревнованию в течение двух лет, мы бы, конечно, знали. Но мы использовали научно-технический опыт, который накоплен предприятиями годами, а может быть, даже десятилетиями.
— Когда высокотехнологичные протезы будут доступны всем нуждающимся?
— Знаете, это как с мобильными телефонами: раньше не все ими пользовались. В какой-то момент они стали доступны, а сейчас они у нас у всех есть. Мне кажется, для того, чтобы повысить качество жизни, возможности, рано или поздно большинство будут переходить на эту технику, а если они будут переходить на нее, значит, и общая стоимость этих продуктов будет снижаться за счет повышения серийности. И они станут доступны очень многим.
В общем-то технологии не стоят на месте, все то, из чего собираются и разрабатываются эти протезы: микроплаты, контролеры, приводы — они тоже при организации серийного производства уменьшаются в цене. Чем больше серия, тем дешевле изделие, тем оно доступнее для конечного пользователя. Я надеюсь, что так будет.
— Что будет после Кибатлона?
— После соревнований мы сделаем выводы по каждой из дисциплин, в которых мы приняли участие, и будем двигаться дальше. Мы будем смотреть, какие научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы можно было бы поставить своими силами, может быть, попросим привлечь государство в качестве финансовой и нефинансовой поддержки. Я хотел бы, чтобы история с Кибатлоном развивалась системно, поэтому, возможно, мы будем дальше объединять все компании, которые согласились участвовать, позовем еще новые и будем заранее тренироваться, заранее готовиться к следующему соревнованию, может быть, придумывать какие-то свои идеи и предлагать их нашим партнерам.
