Рассеянный склероз — болезнь не только неизлечимая, но и до сих пор не до конца изученная. Теперь ученые разработали новый маркер, улучшающий ее диагностику.
Рассеянный склероз — тяжелое и пока неизлечимое хроническое заболевание центральной нервной системы, характеризующееся разрушением миелиновой оболочки нервных волокон спинного и головного мозга. Сегодня известно, что это прогрессирующее заболевание является аутоиммунным, но в целом оно ставит перед медиками немало загадок: причины рассеянного склероза пока неизвестны, механизм развития до конца не понят, а имеющиеся лекарства способны в лучшем случае несколько замедлить, но отнюдь не остановить течение болезни.
Проблемы ранней диагностики
Неважно обстоит дело и с ранней диагностикой: к тому моменту, когда врачи могут со всей определенностью сообщить пациенту эту печальную новость, повреждения его центральной нервной системы бывают обычно уже столь значительны, что отчетливо видны на магнитно-резонансной томограмме.
Эти повреждения — воспалительный распад белка миелина и образование склеротических бляшек — напоминают быстро разрастающийся пожар, говорит американский невролог Катерина Акассоглу (Katerina Akassoglou), профессор Калифорнийского университета в Сан-Франциско: «Огонь, поначалу маленький, распространяется все шире и причиняет все более значительные разрушения. Но если очаг возгорания обнаружить вовремя, то ущерб от пожара в известной мере удастся предотвратить».
Повреждение гемато-энцефалического барьера
Сегодня большинство исследователей сходятся на том, что искра, порождающая этот очаг возгорания, поступает в мозг из кровеносных сосудов. Дело в том, что развитие рассеянного склероза, как многих других неврологических заболеваний, начинается с повреждения так называемого гемато-энцефалического барьера — физиологического барьера между кровеносной системой и центральной нервной системой.
В организме здорового человека этот барьер защищает нервную ткань от циркулирующих в крови токсинов, инфекционных агентов, а также факторов иммунной системы, которые воспринимают ткань мозга как чужеродную. То есть сосуды мозга здорового человека непроницаемы для клеток крови, включая и иммунные. А вот у заболевших рассеянным склерозом лимфоциты, преодолев гемато-энцефалический барьер, мигрируют в мозг, в результате чего начинается синтез антител к миелину, что и приводит к образованию очагов воспалительной демиелинизации.
Тромбин и фибриноген в мозге больного
Но в мозг больного рассеянным склерозом из кровеносного русла проникают не только иммунные клетки, но и ряд других субстанций — например, белки тромбин и фибриноген. Один из этапов процесса свертывания крови — так называемая фаза коагуляции — состоит в расщеплении фибриногена под воздействием тромбина, в результате чего образуется фибрин, из которого затем формируется плотный сгусток.
Этот процесс жизненно важен, поскольку обеспечивает остановку кровотечения при нарушении целостности сосудистой системы организма. Однако в тканях мозга тромбин и фибриноген вызывают неконтролируемые воспалительные реакции, столь характерные для больных рассеянным склерозом. Проще говоря, наличие этих белков в мозге с высокой вероятностью свидетельствует о некотором патологическом состоянии. Они могут служить индикаторами грядущих повреждений нервных клеток — как дым указывает на начинающийся пожар.
Флуоресценция выдает присутствие тромбина
Именно это соображение и легло в основу разработанного Катериной Акассоглу и ее коллегами нового метода ранней диагностики рассеянного склероза. Исследовательница поясняет: «Тромбин относится к классу протеаз — особых ферментов, расщепляющих пептидные связи между аминокислотами в белковых молекулах. То есть это своего рода ножницы, разрезающие белки на составные части. И мы решили использовать это свойство тромбина для его обнаружения, создать молекулярный индикатор присутствия тромбина в тканях».
С этой целью исследователи навесили молекулы флуоресцентного вещества на фрагменты белка, которые обычно служат мишенью для тромбина. Там, где тромбин действительно присутствует, он начинает резать этот белок-маркер на части, а те накапливаются в окружающих клетках и хорошо идентифицируются благодаря флуоресценции. Эксперименты на лабораторных мышах, служащих моделью для изучения рассеянного склероза, подтвердили эффективность этого метода.
Если не диагностика, то хоть прогноз обострения
Правда, тут есть одна проблема, признает профессор Акассоглу: «То, что компоненты крови попадают в мозг, характерно для многих неврологических заболеваний, а не только для рассеянного склероза. Иными словами, наш тест не очень специфичен. Но в случае пациентов, у которых рассеянный склероз уже диагностирован, наш тест, возможно, окажется способен предсказать очередное обострение».
Это мнение разделяет и непричастный к данному исследованию специалист в области рассеянного склероза, научный сотрудник клиники Майо в Рочестере, штат Миннесота, Брайан Соуэр (Brian Sauer): «Определить, у какого пациента когда закончится ремиссия и начнется очередное обострение, крайне сложно. А значит, и принять заранее соответствующие меры, как правило, не получается. Новый тест в сочетании с магнитно-резонансной томографией — это, во всяком случае, лучше, чем одна лишь томография. Возможно, он позволит добиться некоторого прогресса в терапии: ведь сегодня мы можем лишь констатировать обострение, когда оно уже наступило».
Время покажет, найдет ли диагностика, предложенная профессором Акассоглу и ее коллегами, применение в клинической практике. Но то, что исследователи все лучше начинают понимать клеточные и молекулярные механизмы рассеянного склероза, сомнений не вызывает.
https://www.dw.de/
