Анна не на шее. История девушки с инвалидностью, которая очень любит жизнь.
Анна Чарторижская приехала в Москву из города Железногорск Курской области, когда ей было двадцать лет. Девушка сняла квартиру, нашла работу. Постепенно обрастала друзьями, строила планы, жизнь шла своим чередом, ей исполнилось 24. Прекрасный возраст, когда все только начинается…Однажды вечером Анна почувствовала внезапную резкую боль в спине. Она упала, но смогла добраться до телефона и вызвать «скорую», а как только вызвала, поняла — у нее отнялись руки.
«Прищепка»
У меня резко повысилось давление, лопнул сосуд, образовалась гематома, которая поджала ствол спинного мозга», — рассказывает Анна.
На врачебном сленге это называется «прищепка». Она провела четыре часа на операционном столе, десять дней в реанимационной палате и еще шесть месяцев в больнице.
«После операции ко мне пришел мой лечащий врач и сказал, что у меня отнялись ноги, что теперь я — инвалид», — вспоминает Анна.
Она ответила тогда доктору, что ничего у нее не отнялось, что она встанет и пойдет…
А потом были пролежни до костей, пластические операции. Ее кормили с ложечки, она училась переворачиваться без посторонней помощи с боку на бок, разрабатывала кисти рук и пробовала сидеть.
«Все попытки сесть заканчивались обмороком»
«Мама меня держала, и я могла сидеть тогда считаные секунды, потом теряла сознание. Это были самые морально тяжелые месяцы моей жизни. Потому что я думала тогда: если я не могу сесть, то как же я буду ходить?» — говорит Анна.
Сидеть она училась шесть месяцев, потом начались попытки вставать. Три с половиной года ушли на то, чтобы научиться делать первые двадцать шагов.
«Да, она их делает при помощи ходунков, и пока эти шаги ей очень тяжело даются, но она их делает, — говорит тренер-реабилитолог Илья Жогов. — Вы не представляете, какой для нас это прогресс. Даже младенцу первые шаги и то легче даются».
В том, что Анна когда-нибудь непременно откажется от инвалидной коляски, тренер, работающий с девушкой, не сомневается.
«Аня у нас человечек упрямый такой, я бы даже сказал — упертый. Поэтому вот все, что она задумала — а она хочет и на коньках кататься, и танцевать — я уверен, она этого добьется «, — считает Илья Жогов.
Работать Анна начала еще в больнице
Упрямства в хорошем смысле этого слова Анне и впрямь не занимать. В это трудно поверить, если не увидишь собственными глазами, как, сидя в инвалидной коляске, она сама готовит себе еду и прибирается в квартире.
Анна давно могла бы уехать из Москвы обратно к маме, получать там пенсию по инвалидности и всю оставшуюся жизнь жалеть себя. Но она поступила иначе: уже в больнице, когда еще и сидеть-то не научилась, стала работать.
«На животе у меня лежал ноутбук, в руке мобильный телефон. Моя работа заключалась в том, что я была на телефонной связи с клиентами, — рассказывает Анна. — Компания, которая мне платила за это деньги, занималась обустройством выставочных стендов на различных площадках Москвы».
Оплакивать себя ей было некогда, она понимала — надо любыми путями «выбираться» из больничных коридоров, возвращаться к жизни.
«Мне, конечно, помогали и помогают друзья и знакомые, спасибо всем огромное каждый раз за это говорю. Но я же не могу позволить себе паразитировать на доброте людской все мои оставшиеся годы. Надо рассчитывать на себя, тем более что мама моя на пенсии, а у меня еще две сестры есть», — говорит Анна.
«Я пока не хожу, но я могу работать головой и руками»
Сейчас Анна — индивидуальный предприниматель. Оказывает посреднические услуги владельцам частного грузового автотранспорта, ищет для них заказы — грузы, получает за это комиссионные.
«Я пока не хожу, но я могу работать головой и руками, тем более что для этого мне нужны только компьютер и телефон. Опять же работаю я на себя, не надо никому в ноги кланяться и объяснять, что я, мол, инвалид первой группы, пенсия в 12 тысяч рублей, а жить хочется нормально. Я знаю, что по статистике Минздравсоцразвития в России работает только каждый седьмой инвалид, и не потому, что им тяжело, а просто работодатель 150 раз подумает, прежде чем заключит с таким человеком трудовой договор «, — говорит Анна.
Вообще-то, работать на себя, а не на чужого дядю она хотела всегда. А теперь, по ее словам, «карты сами так легли, что путей к отступлению просто быть не может».
Анна решила, что в ближайшие три года она создаст собственную компанию по грузоперевозкам.
«Да, я хочу, чтобы у меня и машины были, и водители, работающие в моей компании, и чтобы грузы мы не только по России доставляли, но и за границу возили», — рассказывает Анна.
Студентке в инвалидной коляске никто поблажек не делает
Для того, чтобы знать про транспортную логистику все, Анна поступила в Государственный университет управления. Выбрала заочное отделение, контрактную основу — и сейчас она уже на четвертом курсе.
«Поначалу, я не скрою, мне было немного боязно. И дело не в пандусах, широких дверных проемах или просторных лифтах, все это имеется в нашем университете. Это, конечно, важная составляющая, но еще важнее было для меня — отношение ко мне других студентов. Я думала, придется доказывать, что мои физические ограничения и умственные способности не связаны между собой», — говорит Анна.
Но Анна боялась напрасно, в первый же день занятий она как-то плавно влилась в коллектив, еще через некоторое время ее выбрали старостой группы.
«Так получилось, что я по первому образованию специалист по социальной работе. Поэтому я за то, чтобы люди с ограниченными возможностями учились в совершенно обычных вузах», — излагает свою точку зрения студентка Государственного университета управления Мария Осинцева.
Однако на практике далеко не каждое учебное заведение готово принять в свои студенческие аудитории инвалидов. Инклюзивное обучение для России — по-прежнему дело новое.
«Наверное, это происходит потому, что все-таки у нас для таких людей еще слишком много физических преград, — говорит доцент кафедры Управления на транспорте ГУУ Елена Черпакова. — А что касается моральной стороны дела, то я убеждена — они должны находиться в обычных студенческих группах. Хотя бы для того, чтобы остальные учащиеся смогли почувствовать себя просто людьми».
Елена Черпакова добавила, что много раз видела, как одногруппники помогали Анне перебираться из одной аудитории в другую, или из корпуса в корпус.
«Вы знаете, Анна Чарторижская у нас не единственная учащаяся с ограниченными возможностями, — вступает в разговор директор Института открытого образования ГУУ Лариса Расихина. — У нас сейчас три таких студента обучаются, и выпускники уже были. Я хочу сказать, что наши преподаватели с большим уважением относятся к ним, поскольку, мы понимаем, что этим людям бывает трудно там, где другим легко».
Но к оценкам за успеваемость это не имеет никакого отношения. Тут уж, как говорится, что заслужил, то и получил.
«Поблажек студентке Чарторижской в нашем университете никто не делает. Анна занимается стабильно хорошо, но оценки у нее, как и всех, бывают разные, — говорит Лариса Расихина. — Т.е. здесь как раз речь идет о результатах обучения и неважно, есть какие-то ограничения по здоровью, или нет».
Сама же Анна не сомневается в том, что все ее трудности со здоровьем — явление лишь временное.
