«Хоть зубами цепляйся, а поднимайся»: ждут ли колясочника в храме?
С 2012 года новые храмы в Москве должны строиться с пандусом или лифтом, чтобы в здание мог попасть человек на коляске и сопровождающий. Значит ли это, что проблема доступной среды в Церкви решена? Мы спросили об этом людей, передвигающихся на коляске, священников и специалиста по городскому благоустройству. Спойлер: все они утверждают, что пандус – не главное условие того, чтобы инвалид бывал в храме
Надежде Селюковой 27 лет. У нее ДЦП и ретинопатия пятой степени – полная потеря зрения. В основном она передвигается на коляске.
Когда Надежде было 14 лет, родители вместе с ней поехали в Новоспасский монастырь к иконе «Всецарица». Папа Нади страдал от онкологического заболевания и с трудом передвигался, Надя была на коляске. Неожиданностью оказалась высокая лестница, ведущая ко входу в храм.
«Мы не узнавали заранее, как туда попасть на коляске. Я думала, что там все доступно, туда же люди приходят больные, которые ходить не могут. Нам никто не помогал, я сама и коляску подняла, и Надю, и мужа, – вспоминает Мария Селюкова. – Я сказала Надюшке: давай, хоть зубами цепляйся, но поднимайся».
Увы, зачастую храм для колясочника (или просто маломобильного человека) – труднодоступный объект. Видят ли священники и здоровые прихожане нужды этой части паствы? Стремятся ли сами колясочники в храмы и насколько острой для них является проблема доступной среды?
Эти ступеньки я запомнила на всю жизнь!
Мама и дочь Селюковы любят ездить в паломничества. На своей машине посетили Дивеево, Калугу, Сергиев Посад. Иногда Мария договаривается со знакомой мамой сына-колясочника, они едут вместе и помогают друг другу.
Женщины говорят, что в храмах им редко предлагают помощь. Встречается и негатив: «Иногда кто-то стоит, просишь его пропустить проехать, и он возмущается», – говорит Мария. Был неприятный случай в Дивеево: «Мы пошли по канавке, и Надя вслух читала «Отче наш». Люди на нее смотрели очень недобро, возмущались. А как им объяснишь, что ей сейчас хочется вот так?»
«Раньше я на это очень обращала внимание, переживала, даже не хотела в храм ходить, – признается Мария Селюкова. – Потом меньше, потом еще меньше. Сейчас вообще не обращаю внимания».
19 из 100 опрошенных сотрудницей кафедры социальной работы ПСТГУ Еленой Бабаковой женщин, воспитывающих детей-колясочников, назвали барьером для посещения храма негативный настрой прихожан. При этом половине опрошенных ПСТГУ мам помогали прихожане, которые случайно оказались рядом.
Обустройство храма для колясочника – c чего начать?
Сейчас недалеко от дома Селюковых в Бутово построили новый храм – светлый, просторный и – с пандусом. Туда они и ходят.
Хотим молиться вместе
По тому, как обстоятельно Мария говорит о перемещениях с дочерью, видно, что критичны самые незначительные на взгляд человека, который может без труда передвигаться, детали: порожек, ступенька, крутой или пологий спуск, удобный и доступный туалет. Но также очевидно, что не меньшее значение имеет дружелюбное отношение и желание помочь. «Мы часто бываем у Матронушки в Покровском монастыре, и там нас ни разу не попросили «иди быстрее». На коляске Надя доезжает до прохода к раке, потом я ее подвожу, охранник помогает. На ступеньки около раки она сама забирается», – рассказывает Мария. Ей очень важно, чтобы ее и Надю принимали в храме такими, каковы они есть.
«Мы за то, чтобы все в храме молились вместе, чтобы никого не сортировали на здоровых и больных, – говорят Селюковы. – С одной стороны, хорошо, когда для колясочников проводят специальные богослужения в отдельные дни, это физически комфортно. Но это тяжело психологически, пусть лучше мы потерпим неудобства, но у нас не будет ощущения, что мы отдельно от всех».
Среди колясочников есть и те, кто смог практически полностью приспособиться к ограничениям. Например, Игорь Гундеров, председатель правления Московской областной общественной организации инвалидов «Колесница».
В 1993 году Игорь попал в автомобильную аварию и получил травму шейных позвонков. Сейчас он передвигается на кресле-коляске, водит машину на ручном управлении и является прихожанином храма в честь преподобного Сергия Радонежского в деревне Костино Пушкинского городского округа.
«Я обычно приезжаю в храм с женой или с мамой», – рассказывает Игорь Гундеров. – Выхожу из машины, пересаживаюсь на коляску, сам поднимаюсь по пандусу в храм. Ездил в Дивеево, в Оптину пустынь, в Псково-Печерский монастырь, в Годеново».
Как найти храм с доступной средой?
Но из разговора с Игорем Гундеровым становится понятно, что каждому успешному паломничеству предшествует тщательная подготовка: «Перед поездкой обычно стараюсь изучить, есть ли соответствующие условия в храме, гостинице, – говорит наш собеседник. – Ни разу не было такого, чтобы я приехал, не попал в какой-то храм и поехал домой».
Дефицит милосердия
Пока лучше всего с доступностью обстоят дела в храмах, которые специализируются на окормлении людей с инвалидностью. Один из них находится в подворье «Благодать» в деревне Воробьецово Ивановской области. Этим проектом более 20 лет руководит иеромонах Мелитон (Присада) – психолог-дефектолог по образованию. В работе с особыми людьми он еще в молодости почувствовал себя, по собственным словам, «как рыба в воде».
Сейчас «Благодать» – приют для выпускников детских домов и людей в трудной жизненной ситуации, в том числе – с физическими недостатками. Ухаживающего персонала здесь нет, зато на подворье сделано все для того, чтобы жильцы могли беспрепятственно передвигаться и обслуживать себя: есть пандусы, скругленные повороты, удобные дверные ручки, широкие дверные проемы, выключатели на уровне опущенной руки и еще десятки необходимых мелочей. Но, как ни удивительно, говоря о проблеме «человек с инвалидностью в храме» отец Мелитон делает акцент не на технических удобствах.
«Причина того, что где-то человек на коляске не может попасть в храм, в человеческом саможалении, самолюбии и самооправдании, – размышляет он. – Нет милосердных самарян! Праведных, молящихся полно, а тех, кто пожертвует временем, уступит, поможет, подведет к иконе – таких мало. Вроде человек не безбожник, благообразный, богобоязненный, но не хочет ввязываться в трудности».
Иеромонах Мелитон отмечает, что многое можно сделать абсолютно бесплатно, например, подобрать для человека на коляске место, где он сможет спокойно расположиться, никому не мешая, помочь поставить свечку, приложиться к иконе. Получается, главное – желание послужить больному человеку, протянуть ему руку помощи? Или хотя бы приветливо встретить?
Один смотритель и несколько крепких парней
Волонтеры или просто добрые люди – главная надежда маломобильных прихожан тех храмов, где пандуса пока нет или установить его в принципе невозможно.
Например, здание храма Святых новомучеников и исповедников Церкви Русской в Смоленске построили в 1990-х годах, когда о доступной среде мало кто задумывался. Нельзя было предположить и того, что отдаленный район Смоленска Поповка станет популярным и посещаемым. Однако когда здесь построили Ледовый дворец и крупный торговый центр, благоустроили парк – главное место прогулок местных жителей, – храм оказался в самом оживленном и популярном месте Поповки. Среди желающих попасть в церковь стали появляться и люди с инвалидностью, в том числе колясочники. В храме поняли, что для них нужно что-то делать.
«К верхнему храму ведет очень крутая лестница в три пролета, это не позволяет установить пандус, – объясняет настоятель храма протоиерей Валерий Рябоконь. – Нужен специальный лифт, но это слишком дорого, таких лифтов вообще нет ни в одном храме Смоленска».
Проблему сейчас решают «в ручном режиме»: если человек приехал в храм на коляске, он может обратиться к дежурному смотрителю. Тот видит всех, заходящих на территорию, через камеры наблюдения, и нередко сам предлагает помощь. В планах – установить на улице специальную кнопку вызова на случай, если смотритель не заметил колясочника. Также смотритель организует подъем коляски при помощи прихожан на богослужении или мужчин – сотрудников храма, которые всегда есть на территории в рабочее время.
Любовь нужнее, чем пандус?
«Проблема доступа в храм для колясочника не существует сама по себе. «Если человек живет на пятом этаже в хрущевке без лифта, ему нужны волонтеры, чтобы спуститься. Потом ему нужно добраться до общественного транспорта, потом ты идешь от остановки, потом по территории храма, потом заходишь в храм, потом передвигаешься по храму. Это целый комплекс проблем. Кто не может их решить, тот говорит: я не могу ходить в храм. У меня эти проблемы решены», – отмечает Игорь Гундеров. И добавляет сокровенное: «Единственное, что может меня оттолкнуть от посещения храма – это если в храме нет истинной веры, если я не буду уверен, что там Бог. Большое значение имеет, какой батюшка служит, есть ли любовь среди прихожан».
Действительно, для многих важно, чтобы в храме их по-настоящему ждали и понимали – не только Бог и святые, но и люди. Точнее, не просто ждали, а шли к ним навстречу, участвовали в их жизни.
Почти 20 лет при храме Святых новомучеников Смоленска действует семейная воскресная школа для людей с инвалидностью. Первые ученики уже выросли, теперь они ходят сюда со своими детьми. На своем опыте директор школы Мери Хохлова думает, что отсутствие возможности заехать на коляске в храм – далеко не самая большая беда для колясочника, у которого множество других проблем. «Кто-то элементарно не может выйти из дома, кто-то борется с сильной болью, – говорит Мери. – Мы посещаем наших подопечных на дому, разговариваем, чаевничаем. А без этого человек с инвалидностью, для которого выход на улицу – это целая история, может никогда и не узнать, что храм вообще существует и что там ему рады».
Получается, чтобы колясочник пришел в храм, нужно, чтобы человек из храма сначала пришел к колясочнику. И пандус, конечно (или хотя бы четверо крепких парней)!
