Незрячая девушка, которая заставила плакать Градского: «Мой мир — это мир звуков». Сначала я услышала ее голос и лишь затем увидела ее саму. Она репетировала с оркестром. Миловидная, скромная, микрофон в руке — как букет подснежников. На глазах черные очки. А голос сильный и страстный, и манера держаться — уверенная, без суеты, будто она забыла, что у нее за спиной ритмично двигает смычками стоголовый монстр оркестра, а дирижер готов в любую минуту остановить ее пение, сердито застучав палочкой по пульту.
— Кто это? — спросила я у специалиста по правам человека Программы развития ООН Марии Дежурко, которая в тот вечер сопровождала меня по филармоническому закулисью.
— Патриция Курганова. Помните девушку, которая заставила плакать Градского в шоу «Голос»?
Я «Голос» не смотрела и, вернувшись домой, разыскала знаменитое видео 2013 года, где Патриция Курганова вместе с будущим победителем Сергеем Волчковым поет «Мелодию» Пахмутовой. И другое видео, где она поет одна, а суровый наставник, народный артист России Александр Градский, не скрываясь, плачет и укоряет своих коллег: «Мне совсем немного надо было. Мне надо было просто услышать то, что я ценю больше всего. Но вы не услышали, ребята. Это все от вас зависит. Там такая боль!»
Теперь–то я знаю источник этой боли. А тогда инклюзивные артисты — незрячие, глухие, в инвалидных колясках — радостно и шумно готовились к инклюзивному концерту.
Патриция как раз закончила репетировать. Я попросила ее об интервью, но в холле у сцены было слишком шумно, и мы решили пройти в зрительскую часть, где нам никто не будет мешать. Я первый раз в жизни шла под руку с незрячей по длинному и извилистому филармоническому коридору и удивлялась ее доверчивости, удивительной восприимчивости, какой у зрячих никогда не бывает. Тогда я не знала, что эта хрупкая девушка сама путешествует по миру, готовит еду, убирает, стирает, выводит собаку, наливает в чашку горячий чай, поднимается и спускается по лестнице.
— Откуда у вас, Патриция, желание петь?
— Мой мир — это мир звуков. Я начала петь раньше, чем говорить! Мама заметила, что я без пения жить не могу, и стала учить меня игре на фортепиано. Потом я окончила музыкальную школу, университет культуры и теперь учу детей, выступаю с концертами и живу очень интересной жизнью.
— Вы незрячая с рождения?
— Да, я незрячая оттого, что родилась слишком рано — в 24 недели. И я с детства поняла, что, если у человека есть ограничения по здоровью, ему приходится делать намного больше, чем здоровым, чтобы доказать, что он может трудиться наравне со всеми. Когда я пришла поступать в университет культуры, мне с порога заявили: «Мы вас не возьмем, у нас нет ни опыта, ни методик обучения таких людей!» Спасибо моему университетскому педагогу Татьяне Николаевне Дробышевой — она первая после мамы поверила в меня. Если бы не она, я не смогла бы учиться в университете.
Потом то же самое повторилось, когда я пришла на работу в девятнадцатую музыкальную школу. Родители говорили: «Как вы будете учить детей, у вас же такие проблемы?!» А сейчас никаких вопросов не возникает. Все довольны — и родители, и дети. Бывает, просят прощения, мол, мы не ожидали от вас такого. Конечно, это придает силы, и хочется делать больше и больше. Я это делаю и для себя, и для других — хочу дарить им радость.
— Вы все разучиваете на слух?
— Да. И есть еще система Брайля. Если ее освоить, можно разбирать по нотам произведения любой сложности. Но для этого нужны специалисты и ноты.
— У нас в стране такие специалисты есть?
— Есть, конечно! Хотя у нас их не готовят. Они обучаются в Курске, в колледже для незрячих.
— А ноты?
— Ноты можно заказать в том же Курске или Москве или взять в библиотеке. Хотя у нас брайлевских нот очень мало. Я раньше много играла по нотам, хотела даже поступать по классу фортепиано. А сейчас в основном пою и нотами практически не пользуюсь, все разучиваю на слух. У меня слух абсолютный, так что делаю это без всяких проблем. И аккомпанемент тоже по слуху подбираю, когда сама себе аккомпанирую.
— Кто помогал вам начать концертную карьеру?
— Оно как–то само собой получилось. Я училась, где–то выступала, и меня стали приглашать. В «Голос» меня пригласил мой друг, российский исполнитель Марк Тишман. Были у меня в России концерты с незрячим джазовым пианистом Олегом Аккуратовым. Мы вдвоем выступали в Архангельске, в Санкт–Петербургской филармонии. У меня много концертов в маленьких городах, в Беларуси и России.
— С вами по гастролям ездит мама?
— Нет, мама умерла пять лет назад, я езжу сама.
— Как же у вас это получается?
— Никаких проблем! Я человек коммуникабельный, не боюсь подходить и спрашивать, и люди мне всегда помогают. Я и по Минску передвигаюсь сама, и по Москве, и по Санкт–Петербургу. Даже в Польше справляюсь самостоятельно. Однажды меня не пустили в автобус Минск — Москва. Но я сказала, что поеду в любом случае. Потом у этой компании были большие проблемы.
Да, я нажаловалась на них, но я не могла иначе. Это же нарушение моих прав! Если бы я позволила им обращаться со мной как с человеком второго сорта, от них потом пострадали бы другие люди. Поэтому о таких случаях нужно говорить и писать, бить во все колокола. Нужно развивать безбарьерную среду, устанавливать больше звуковых светофоров. Нужно, чтобы незрячие могли спокойно устроиться на любую работу и общество видело в них равноправных членов.
— Что для этого нужно сделать?
— Доказать, что ты можешь.
— Вы такой героический человек?
— Нет, не героический. Герой — тот, который делает что–то для других, а я делаю это для себя. Это моя жизнь, и мне по–другому никак. Да, я незрячая, но это не мешает мне работать над собой и чего–то добиваться в этой жизни. Я не хочу, чтобы меня жалели. Хочу, чтобы, глядя на меня, люди радовались и улыбались. Я превратила свою мечту в цель и уверена, что она обязательно сбудется!
Фотография любезно предоставлена Белорусским отделением ПРООН.
https://www.sb.by/
