Должен отметить, состояние моего позвоночника вполне приемлемое для моего основного «спинально-амиотрофического» диагноза. У меня нет четвертой, самой тяжелой стадии искривления. Живот выпирает влево, ребра выпирают вправо, но всё это в пределах разумного. Даже внешне туловище выглядит вполне себе респектабельно. Я видел фотографии других взрослых мужчин и женщин СМА. К сожалению, на некоторые спины даже больно посмотреть, не говоря о том, как с такими спинами жить из года в год.
Позвоночник начал меня беспокоить в подростковом возрасте, когда всё тело пошло в рост. Кстати, в те советские восьмидесятые годы врачи уже знали причинно-следственную связь между спинальной амиотрофией и сколиозом. Врачи предупредили моих родителей, что такие проблемы рано или поздно возникнут. Как говорится, предупреждён, значит, вооружён.
Хотя проблема все равно пришла неожиданно. Тогда в начале девяностых были популярны экстрасенсы, которые водили руками вокруг пациента. Некоторые действительно могли унять головную боль. Одну такую местную женщину-экстрасенса родители привозили ко мне. Я должен был более часа сидеть на высоком твердом стуле, не доставая ногами до пола, не опираясь на спинку стула. Вся нагрузка обрушивалась на позвоночник, а еще я должен был максимально расслабиться в этой позе. И вот на третьем-четвертом подобном сеансе я и почувствовал, как в боку что-то неприятно начало тянуть.
Дальше началась ежедневная, даже ежечасная борьба со сколиозом. Я уверен, что именно эта моя борьба помогла не допустить той жуткой четвертой стадии искривления.
В 10 классе школы я ложился на мягкую кровать полежать часик после обеда, чтобы отдохнуть. В первом полугодии 11 класса я ложился отдыхать на твердый диван на один час до обеда и на два часа ближе к вечеру. Во втором полугодии 11 класса, когда ложился на диван, то просил дедушку приподнять попу, чтобы спина лежала ровно.
Хороший знакомый привез мне штангистский кожаный пояс. В следующие пять лет я обязательно застегивал его на пояснице, когда садился. После окончания школы переехал жить в город к родителям. Лежал в те годы больше времени, чем сидел. Чтобы лежать ровно, обязательно просил отца или мать взять меня руками за бедра и потянуть попу вниз, растягивая позвоночник.
Перестал спать на левом боку, потому что в этой позе спина ночью не отдыхала (поясница выпирает в эту сторону). Спал только на правом боку. Тут в пояснице впадина. Чтобы ребра и таз за ночь не нагрузили впадину, перед отходом ко сну отец обязательно брался рукой за мое нижнее (учитывая, что я лежал на правом боку) бедро и, прикладывая максимальную силу, оттягивал бедро, чтобы впадина в боку практически улеглась на кровать.
Иногда отец уезжал из дома по работе. У матери реально не хватало сил оттягивать мне бедро перед сном. Тогда мы придумали следующее: подкладывали под бедро клеенку, дожидались, когда она прилипнет к коже, и потом мать тянула уже за клеенку.
Сейчас это всё кажется чем-то иезуитским. Однако это реально помогало! И эта ежедневная, ежечасная борьба со сколиозом помогла мне сохранить мой позвоночник!
После двадцатилетнего возраста, как у всех бывает, позвоночник начал постепенно закостеневать. Вместо сколиоза начались протрузии, выпирания межпозвонковых хрящей, но это было уже не так страшно для здоровья. Вскоре я уже перестал нуждаться в помощи перед сном. Кстати говоря, в 25 лет спать начал исключительно на левом боку всю ночь. Еще добавлю, что после 40 лет засыпаю на правом боку, но ночью приходится менять позу и поворачиваться на левый бок.
С 25 лет до 30 лет было сложно усаживаться. Штангистский пояс отслужил свой срок. Нового такого хорошего пояса нигде не нашлось. Полгода даже одевал женский корсет на шнурках. Потом случайно узнал, что на Минском протезном заводе изготавливают корсетные пояса на липучках, причем я имел право на одно бесплатное изделие на два года.
Сразу полегчало! Одного такого корсетного пояса хватало на три-четыре месяца, приходилось покупать их за свои деньги, но это я уже даже не считал проблемой. Проблема заключалась в другом. Если застежки штангистского пояса я мог своими руками застегнуть, то корсетный пояс был в два раза шире, и чтобы его липучки заклеить ровно без перекосов, мне нужна была помощь двоих человек. Обычно, конечно, это были отец и мать, но очень часто дома был кто-то один из них. Тогда приходилось ждать возвращения из школы младшего брата. Вот так я боролся с протрузиями и выпираниями межпозвонковых хрящей.
После 30 лет как-то уже совсем полегчало. Перестал носить корсетный пояс. Стал внимательно относиться к резинке трико. Если в новом трико оказывалась слабая резинка, то просил мать ее ушивать, чтобы становилась более тугая и лучше поддерживала поясницу. Это в домашних условиях. Если предстоит какая-нибудь поездка, то необходимо как можно выше натянуть брюки, чтобы потом ремень затянуть аж на ребрах. Это всё реально помогает, поддерживает поясницу, не дает сильно утомиться.
https://nnd.name/
