Хороший психолог – профессия будущего? Определенно в этом что-то есть, ведь, даже полетев на Марс, мы возьмём с собой свои страхи, комплексы, одиночество, усталость и желание быть счастливыми. Даже на Марсе у журналистов могут возникнуть проблемы с властями. И синдром психоэмоционального выгорания никто пока не отменял. Значит, Екатерине стоит готовиться поработать в условиях невесомости. Это неплохой вариант для человека, мышцы которого слишком слабы для свободного передвижения в земных условиях и пользующегося электроколяской.
Слабые мышцы… Да, Катя с детства не может танцевать и бегать. Но внутри этой хрупкой девушки столько силы, такой духовный стержень, что мне иногда становится стыдно за свои слабости. Трудно? Тяжело? Ты запуталась? Эта девочка раскладывает по полочкам эмоции — и уже виден выход. Ты что-то начинаешь понимать. Сама…Хороший психолог. Ещё студентка. Мы познакомились пару лет тому назад: я готовила для газеты «Свободные новости плюс» цикл статей о проблемах нашего образования. Одна из них — учёба инвалида-колясочника в белорусских университетах. Такие люди есть. Они хотят учиться. Могут.
Могут, если создать условия. Была история в США, когда в военную академию Вест-Пойнт надумал прийти учиться парень в коляске (на переводческо-дипломатическое отделение). Здание и кампус переделали за месяц: лифт, пандусы… Катя Суховеева решила пойти учиться на психолога в педагогический университет имени М. Танка. И не требовала повсюду убирать ступеньки и устанавливать лифты. Но проблемы возникли все равно.
Наше постсоветское государство не привыкло видеть в своих согражданах личностей, а не винтики и шестеренки системы, для которых сойдет один тип машинного масла и один размер гаечного ключа. Смазал, стукнул – готово! Детский сад – средняя школа – университет. Логичная цепочка для обычного гражданина нашей страны… Что делать, если вы немного «выбиваетесь» из рамок? Отличаетесь от обычного гражданина способом передвижения. Всего лишь коляска… Факт. Но факт упрямый. Что делать? Детский сад меняем на бабушек-дедушек-родителей. Школа – на дому. Университет — … С этим сложнее. ВУЗов, приспособленных для обучения людей с ограниченными физическими возможностями в нашей стране мало. Студенческие общежития – тоже проблема. Не все же колясочники живут в Минске и областных городах.
Катя Суховеева решила стать психологом ещё 7-ом классе… Просто почувствовала – «её!» Поступить в университет было сложно. Проблемы начались сразу же. Хотелось поступить на бесплатную форму обучения, но заочники могли учиться бесплатно только при наличии опыта работы по специальности. Опыт был: Катя официально работала в организации инвалидов-колясочников. В университете полистали какой-то справочник и сказали «Не подходит. Нужен опыт помощника воспитателя (нянечки) или помощника библиотекаря». И был год переписки с различными ведомствами (министерство образования, потом верховный суд), попытки воззвать к здравому рассудку и просьбы… сделать исключение.
Исключение не сделали. Проблема решилась на более низком уровне. Катя обратилась к городским властям родного города Бобруйска. Местные чиновники вникли в ситуацию и сказали: «Поступайте платно — поможем материально». Все пять лет учёбы проблемы с оплатой решались успешно и благодаря местным властям, и при активном участии частных спонсоров. Поступление. Тестирование – отдельная история. Историю Беларуси надо было сдавать на 3-ем этаже. В здании без лифта. Катя долго объясняла организатору, что не даст себя нести на 3-ий этаж, потому как 10 минут назад её на крыльце (пару ступенек) чуть не уронили вместе с коляской. Организатор спорил – абитуриентка настаивала. Оставалось пару минут до начала экзамена. Нервы закручены, как жгутики. Проблема решилась: бланк спустили вниз.
Все пять лет учебы в университете основная проблема будущего психолога — жилье. Удобную квартиру не снимешь — общежития не дадут. Если бы и дали? Оно в другом конце города, а добираться нужно на разных автобусах. Несколько пересадок. Нереально для Кати. Приходится жить в гостинице. Это очень удобно: есть пандусы для коляски, просторный лифт… И это в 5-и минутах ходьбы от университета! Насколько удобно, настолько дорого. По сравнению с бытовыми проблемами, проблемы учебы вполне решаемы. Парочку сессий пришлось сдать досрочно: просто не хватило денег на оплату гостиницы. Осталась всего одна сессия и госы… Скоро придется искать работу…
Варианты? Как ты себе представляешь будущую работу? Дома с чашкой любимого кофе или где-то в офисе, в центре реабилитации?
«В идеале мне бы хотелось попробовать разные варианты деятельности: работа с детьми, с семьей, преподавание, тренинги и индивидуальные консультации. Со временем я могла бы преподавать психологию (диплом позволяет — «Психолог. Преподаватель психологии»). Реально… Скорее всего, я буду работать дома — телефон, интернет… Если очень сильно повезет, буду работать возле дома. Слышала, что совсем неподалеку от нашего дома открыли частный психологический центр. Получу диплом — и предложу свои услуги».
А как же местные власти?
«Бобруйские власти обещали помочь с трудоустройством по окончании университета. Но у меня есть некоторые опасения, что это будет так, как с пандусами в стране. Да-да-да — надо! Сделаем! Уже делаем! Результат пока мало ощутим. Хотя среди бобруйских чиновников есть очень хорошие, отзывчивые люди. Определенности пока нет, хотя я уже на последнем курсе. Я и сама не очень активно ищу работу. Думаю! Кроме размышлений никаких конкретных усилий не прикладываю. Выпускной курс не отменяет проблем, связанных с учебой. Нужно получить диплом, а на два фронта энергии не хватает».
Что ты больше любишь в своей профессии?
«Процесс психологической помощи человеку — это всегда сотрудничество и творчество, и это здорово. Мне нравится расти профессионально и личностно, нравится наблюдать, как растут другие, поддерживать их в этом. Огорчает то, как люди зачастую воспринимают психолога: либо шарлатан, который морочит голову всякой ерундой; либо волшебник, который может и ДОЛЖЕН (!) решить все проблемы произнесением пары фраз. К серьезной и трудной работе над собой люди готовы редко. Немного напрягают ожидания, которые окружающие периодически возлагают на тебя, как на психолога. Не клиенты, а близкие, друзья, знакомые. Раз уж ты учишься на психолога, то на все случаи жизни у тебя должен быть припасен в кармане рецепт-совет! И, конечно, ты не имеешь права на неправильные (с их точки зрения) эмоции и поступки. Иначе, какой же ты психолог?! Почти привыкла (улыбается). Уже не задевает и не подрывает уверенности в себе и своем выборе… Самым близким объяснила: в первую очередь я человек! У меня есть право на любые эмоции, на СВОИ ошибки. Но вначале это все было трудно».
Уроки танцев. Из блога Кати
Я научила Макса танцевать! Да, я гениальна! (много смайликов-улыбок здесь и во всем посте) Научить тому, чего не умею сама…
Эпизод первый. «Классика»
Как-то месяца два назад, не помню к чему это вдруг, Макс мне сообщил:
— Я вот совсем не умею танцевать! Только вальс, правда, умею.
Мысленно «да ну, вальс!», а вслух — «покажи!». Он изобразил нечто настолько похожее, что можно было бы даже без подсказки догадаться: это у него вальс.
— Где это ты так научился? Вас в школе учат?
— Как где? Ты же меня сама научила. Помнишь?
Единственное, что я вспомнила, как однажды, после «так, эту ручку сюда, а эту вот так держи», мы каким-то веселым галопом кружились по комнате, причем главная задача Макса сводилась к тому, чтобы успевать бегать за мной, а моя — не отдавить ему колесами ноги. Не представляю, как можно было во всем этом уловить идею вальса. Но факт, что он уловил!
Эпизод второй. «Современность»
Застукав меня сегодня в наушниках, ритмично покачивающей головой и плечами под веселенькую песенку на французском, Макс изъявил желание присоединиться. И опять печально так (до меня дошло, наконец, что для него это важно!) констатировал факт своего неумения танцевать. Я решила ему помочь:
— У тебя неплохо получается, только попробуй делать то же самое, не высовывая язык и не тараща глаза… и зубы так не скаль …особенно если будешь с девочкой танцевать!
— Я не умею. Могу только прыгать, как дурак (далее — демонстрация).
— Не умеет тот, кто не учится (так мне самой говорили, когда учили вышивать, вязать и т.п.).
— Я стесняюсь. Еще когда никто не видит…
И тут помогла Мать Тереза! Я процитировала ее: «Танцуй так, как будто никто не смотрит». Максу понравилось, даже Жене пересказал. Чтобы еще больше его воодушевить, показала видео из санатория, где мама танцует на дискотеке… Потом было: «Я не знаю, что делать с руками» — «Можно так или так, или еще как-нибудь, ну, давай вместе попробуем!» и еще — «Почувствуй ритм! Отпусти туловище, пусть тоже танцует! Сделай разворот» — и еще куча «полезных» советов. Но где-то песни через три он уже довольно прилично танцевал и даже импровизировал с элементами брейк-данса…Счастливый, уставший, красный, когда я решила, что уже хватит, он сделал вывод, что теперь умеет танцевать и сказал:
— Спасибо, что научила!
После смерти папы младший брат Макс – один из самых любимых и важных мужчин в жизни Кати. И Женя… Муж Женя – тот мальчик Женя из детства, с которым они играли в бабушкином дворе. Дружили. Выросли вместе.
У Жени тоже есть проблемы со здоровьем, хоть и не такие сложные, как у Кати. Он хороший программист. Через год после школы поступил на дистанционное отделение в БГУИР. На такой форме учебы настояли родители парня: они считали, что «дома» учиться будет легче и удобнее. Не получилось. Установочная сессия. Огромный объём учебы… Женя сдал зачёт по английскому и… бросил. Не все могут учиться самостоятельно — без возможности консультаций с преподавателями и встреч-тусовок с однокурсниками. Впрочем, из семи человек дистанционной группы (специальность «Искусственный интеллект») на первый зачет пришел только Евгений Соловей.
С университетом не срослось, но парень читал специальную литературу, без диплома изучил много языков программирования, находил заказы на разработку сайтов и программ. Были разовые заказы. Фриланс… Родные не верили, что Женя сможет хорошо зарабатывать без высшего технического образования. Не выходя из дома. Зато всегда верила Катя.
Случайные заказы — и никаких гарантий. Снова резюме. Собеседования. Пару месяцев депрессии… Катя. Год назад Женя нашел постоянную работу. На простое резюме откликнулось сразу 15 заказчиков. В основном предлагали работу в офисе. Один из потенциальных работодателей сразу же позвонил и предложил сотрудничество, поставил конкретные задачи. О проблемах со здоровьем пришлось сказать лишь тогда, когда договаривались о встрече. Раньше Женя часто сталкивался с предубеждением: раз он медленнее двигается, значит, медленнее думает. Теперь социальный пакет – договор – оплаченный отпуск. Женя работает дома, и это именно то, что ему нужно: есть возможность сосредоточиться на сложных задачах и не тратить много времени и сил на дорогу до офиса.
С Катей говорили о науке психологии, людях, книгах, стихах… С Женей — о рекламе в интернете и создании сайтов. Несмотря на кризис, интернет-реклама в Беларуси развивается. Замолчать и потерять клиентов – себе дороже, хотя в основном белорусские программисты выполняют работу для европейских и российских заказчиков. В любом случае, сдаваться – не наш вариант.
Катя Суховеева, из интервью порталу Tut.by: «Личное счастье, семейная жизнь, интимные отношения – к сожалению, такие простые и очень важные вещи в нашем обществе относятся к категории «не для людей с ограниченными возможностями». Действительно, если мы посмотрим вокруг, — все эти бордюры, лестницы, предвзятое, иногда враждебное отношение сводит возможность найти свою вторую половинку практически к нулю. Я вышла замуж… Хочу сказать, что в моем городе очень много магазинов с замечательными пандусами и при этом ни одного загса. Видимо, кто-то решил, что покушать колбасы для человека на коляске значимо, а выйти замуж и жениться – это не нужно. Но атрофия мышц не означает атрофию чувств. Как будущий психолог, специалист в области семейных отношений, могу сказать, что основу гармоничных супружеских отношений, в том числе и интимных, составляет самопринятие. У нас эту основу отнимают с детства: окружающие, очень часто близкие, врачи постоянно говорят, внушают, что мы не такие, как все, не такие, какими должны быть. Но задумайтесь: на самом деле ограничения есть у всех в той или иной степени. Вы можете взобраться на Эверест? А кто-то может. Вы можете сесть на шпагат? А кто-то может. Может быть, если наше ограничение существеннее и больше, это не повод превращать это в проклятие».
Фото из семейного архива Екатерины Суховеевой
Источник: издание «Абажур»
Зарубежный опыт США
Зарубежный опыт Франция
Ксения, журналист из РФ, вышла замуж и живет в городке неподалёку от Парижа:
