Вопрос о совершенствовании безбарьерной среды в Бобруйске возникает постоянно. И в основном — не с подачи чиновников, а самих инвалидов-колясочников.
-Мне кажется, об этой проблеме надо не говорить, а кричать, — говорит сотрудница местного социального центра Мария Тарасенко.
Девять лет назад эта хрупкая девушка попала в тяжелую автоаварию, после которой ее буквально зашивали по кускам. Год она провела в инвалидной коляске, и еще больше времени ушло на восстановление. Мария говорит, что это время, когда она видела людей «снизу», помогло ей по-другому увидеть жизнь. Она очень переживает по поводу своих «девочек». Так она называет небольшую группу колясочниц, с которыми занимается терапией.
-Сейчас мы ждем настоящей, теплой весны, чтобы выбраться куда-то из дома. Зиму я просидела в квартире, так как наш 5-й и соседний 6-й микрорайоны не оборудованы пандусами, удобными дорожками. А социальное такси зимой не ездит, так как работает на солярке, — вздыхает колясочница Наталья Пиньковская. — По центру города также особо не погуляешь, из-за тех же высоких бордюров, которыми щедро украшен наш город.
Площадь Ленина более или менее удобна, там даже в двориках «спущены» бордюры, но внутрь зданий попасть сложнее, в те же магазины.
Девушки перечисляют места, куда бы хотели, но не могут попасть колясочники: выставочный зал, так как к его входу ведут высокие ступени; театр, потому что там тоже надо подниматься на второй этаж; Дворец искусств с неудобными ступенями по пути до входа и внутри здания; новая художественная галерея с неудобным крыльцом, и так далее — все учреждения культуры по очереди.
-Мы можем сходить, например, в кино, потому что для колясочников могут открыть двери, через которые выходят зрители. Что касается кафе, то это почти нереально, нам остаются разве только летние площадки. Даже новый торговый центр, в котором нет ступеней, и по которому удобно передвигаться, находится в «бездорожных» места города, к нему попросту невозможно подобраться, так как попадаешь или на голое поле, или на те же бордюры перед проезжей частью. Но абсолютным издевательством выглядят для нас приглашения на День инвалида. Дело в том, что его проводят во Дворце искусств, а мы уже говорили, как туда сложно попасть. Волонтер должен на руках тянуть тебя сначала через эти ступени в здание, а там еще и на второй этаж. Поэтому мало кто из колясочников осмеливается туда пойти, — резюмирует Наталья.
Мария Тарасенко говорит, что в Бобруйске колясочник буквально «привязан» к волонтеру или родственнику. Ее возмущает, что они вынуждены платить за социальное такси.
-Вот например Наталье, чтобы раз в неделю приехать в социальный центр на занятия группы, надо отдать за дорогу около 30 тысяч, — говорит Мария. — Для инвалидов это большие деньги, и поэтому они стараются пользоваться такси как можно реже. И это при том, что эта машина даже не оборудована под перевозку людей в инвалидных колясках. В ней должен присутствовать хотя бы один волонтер и контролировать ситуацию. Для общественного транспорта также нужен волонтер и терпение, чтобы дождаться новой модели троллейбуса или автобуса, с входом без ступенек. Сотрудники центра обращались к потенциальным спонсорам в предприятия и фирмы, с просьбой пожертвовать деньги на оплату социального такси. И практически все нам отказали. Иногда удивляет, когда на красивой, блестящей и дорогой бумаге приходит ответ «нет денег».
-Пешеходные дорожки в Бобруйске еще более-менее, но бордюры «неподъемные». Возмущает то, что так много говорят о безбарьерной среде, а если ремонтируют улицы, никто даже не позаботиться о том, чтобы установить пару пандусов или хотя бы сделать бордюр ниже, — говорит колясочница Настя Федорова. — Я выбираюсь в город с друзьями, а есть люди, которые везде одни. У меня есть такая подруга. Для нее каждая прогулка это экстрим, из-за бордюров ей приходится ездить по проезжей части. Другого моего знакомого колясочника даже сотрудники ГАИ однажды за езду по обочине задержали, в участке их коллеги чуть матом не «обложили», и им пришлось с позором доставлять его потом домой. С транспортом тоже прикольно. Я наверное одна на нем и езжу, — посмеивается Настя. — Водители низкопольных троллейбусов редко останавливаются как надо, у бордюра. В основном приходится прыгать через «пропасть». А уж о том, что у них есть пандусы, вообще наверное никто не догадывается. Вы обращали внимание на «загадочный» треугольник на входе? Вот, это он и есть. Из квартиры также выбраться проблема из-за первых ступеней. За рубежом с этим справляются с помощью откидных пандусов, а у наших коммунальщиков на это нет денег.
Девушки говорят, что люди часто упрекают их в глаза или косвенно, тем, что они не могут ходить. Тот же водитель социального такси говорит, что для него это тяжелый труд. И это несмотря на то, что они стараются быть самостоятельными, а люди, которые ходят, не дают им на это шансов. Наталья Пиньковская работает диспетчером и вышивает красивые картины, Настя Федорова работает в косметической компании и рисует.
-Каждая девушка из моей группы могла бы вести творческий кружок, учить детишек рисовать, вышивать или работать с бисером, — говорит Мария Тарасенко. — Но, к сожалению, каким-то ответственным людям удобнее «засунуть их за шкаф», чтобы они сидели дома, чем дать шанс жить полноценной жизнью.
Фото:
1. Наталья Пиньковская
2. Работы Натальи Пиньковскай
3. Настя Федорова
4. Встреча группы колясочниц в социальном центре
